Неточные совпадения
Он стоял подле письменного стола и, указывая на какие-то конверты,
бумаги и кучки денег, горячился и с жаром толковал что-то приказчику Якову Михайлову, который, стоя на своем
обычном месте, между дверью и барометром, заложив руки за спину, очень быстро и в разных направлениях шевелил пальцами.
Масленников, вероятно, сделал свое
обычное распоряжение, подписал с своим дурацким росчерком
бумагу с печатным заголовком и, конечно, уж никак не сочтет себя виноватым.
Матушка волновалась, а Сатир жил себе втихомолку в каморке, занимаясь своим
обычным делом. Чтобы пребывание его в Малиновце было не совсем без пользы для дома, матушка посылала ему
бумагу и приказывала ему тетрадки для детей сшивать и разлиновывать. Но труд был так ничтожен, что не только не удовлетворял барыню, но еще более волновал ее.
Пять мелко изорванных листков почтовой
бумаги свидетельствовали, что записка, составляемая Лизою, выходила из ряда ее
обычной корреспонденции.
Герой мой тоже возвратился в свою комнату и, томимый различными мыслями, велел себе подать
бумаги и чернильницу и стал писать письмо к Мари, —
обычный способ его, которым он облегчал себя, когда у него очень уж много чего-нибудь горького накоплялось на душе.
Он ходил по комнате, садился за стол, брал лист
бумаги, чертил на нем несколько строк — и тотчас их вымарывал… Вспоминал удивительную фигуру Джеммы, в темном окне, под лучами звезд, всю развеянную теплым вихрем; вспоминал ее мраморные руки, подобные рукам олимпийских богинь, чувствовал их живую тяжесть на плечах своих… Потом он брал брошенную ему розу — и казалось ему, что от ее полузавядших лепестков веяло другим, еще более тонким запахом, чем
обычный запах роз…
— Я получил от вас
бумагу, — начал Тулузов с
обычным ему последнее время важным видом, — в которой вы требуете от меня объяснений по поводу доноса, сделанного на меня одним негодяем.
— Будто! — произнес
обычную свою фразу полицмейстер. — Он сам пишет другое, — прибавил он и подал мне составленный им протокол, в котором, между прочим, я увидел белый лист
бумаги, на которой четкой рукой Иосафа было написано: «Кладу сам на себя руки, не столько ради страха суда гражданского, сколько ради обманутой моей любви. Передайте ей о том».
Меня посадили за стол, дали
бумагу, перо и предоставили сочинять мое заявление под шум
обычных конторских занятий.
Тихо уселся он на свое
обычное место и машинально стал записывать в исходящий реестр подписанные накануне
бумаги.
После
обычных приветствий, аббат предложил графу занять место в кресле против письменного стола, заваленного массою книг и
бумаг.